На этот самоубийственный шаг меня толкнул мой младший брат. По сути, в хвосте прямой и в тоже время хаотичной очереди я оказался из-за игрушечного лазерного меча. В этот день, как и в другие праздничные дни, все культурные мещане отправились в Макдоналдс. И я невольно затесался среди них. Очередь в Макдак в стране, где мне повелось родиться и дышать, идет в сравнение разве что с очередью в усыпальницу сушеного вождя пролетариев всех стран. Храм искушения. Восьмое чудо Света. Самое обширное меню, какое можно найти в столице. И самый высокий рейтинг по посещаемости. Все это и многое другое принадлежит клоуну в желтом комбинезоне. В общем гиблое место. Но как быть без него? Люди любят поесть. А это между прочим гораздо проще, чем работать мозгами. Вот если бы они имели способность работать мозгами, то очереди бы давно не были прямолинейными.
Пока я стоял, меня не раз подвергли бессознательным физическим атакам то соседи, то господа с их дамами сердца, прогуливающие животы мимо. Но я стоял. А рядом квакали и крякали, жужжали и блеяли, зевали и толкались бесстрастные лица. А впереди мелькали ребята в оранжевой форме. Там была кухня. И оттуда доносился сильный шум. В таком шуме можно сойти с ума. Я знал, что заставило этих ребят пойти на эту кухню. Я сам два года убил на подобное бесперспективное дело. Только насыщал ненасытную толпу побрякушками и журналами. Этим ребятам в козырьках и угрями на лице можно только пожелать терпения. Оранжевые херувимы. Без них толпа засохла бы как дождевые черви без воды.
Я стоял, стесненный телами, скользил по их лицам взглядом и меня больно кольнула мысль, что все эти люди садомазахисты! И я вместе с ними заодно. У кассы дернулся мальчик и людоколом начал прокладывать путь на свободу. Он был на финишной прямой.
Хватай гамбургер, мальчик! Держи крепче! Теперь он твой и никому не показывай его! Засунь прямо в обертке в свой рот и беги, пока его не выхватила чья-нибудь жадная рука! Это твоя маленькая прелесть. Аминь. Мальчик убежал. Наверняка он счастлив.
И мы стоим. Все как одна дружная семья. Как единое целое. Мы - народ! Нация! Великая раса дегенератов! А вот и мой заветный сундучок. Слава небесам! Брат будет доволен.
- Эй! Я просил же Вас положить лазерный меч. Будьте добры!
Я пришел а за ним и не зря же героически выстоял эту бойню!
Пока парень в оранжевой форме менял игрушку, он порвал "сундучок". У него тряслись руки. Он нервничал. Возможно это не его вина, но все же я попросил мне дать пакет.
А толпа бурлила. Жаль детей в этой толпе. За гамбургер их раздавить ничего не стоит.
Но любой культ требует жертв.
Пока я стоял, меня не раз подвергли бессознательным физическим атакам то соседи, то господа с их дамами сердца, прогуливающие животы мимо. Но я стоял. А рядом квакали и крякали, жужжали и блеяли, зевали и толкались бесстрастные лица. А впереди мелькали ребята в оранжевой форме. Там была кухня. И оттуда доносился сильный шум. В таком шуме можно сойти с ума. Я знал, что заставило этих ребят пойти на эту кухню. Я сам два года убил на подобное бесперспективное дело. Только насыщал ненасытную толпу побрякушками и журналами. Этим ребятам в козырьках и угрями на лице можно только пожелать терпения. Оранжевые херувимы. Без них толпа засохла бы как дождевые черви без воды.
Я стоял, стесненный телами, скользил по их лицам взглядом и меня больно кольнула мысль, что все эти люди садомазахисты! И я вместе с ними заодно. У кассы дернулся мальчик и людоколом начал прокладывать путь на свободу. Он был на финишной прямой.
Хватай гамбургер, мальчик! Держи крепче! Теперь он твой и никому не показывай его! Засунь прямо в обертке в свой рот и беги, пока его не выхватила чья-нибудь жадная рука! Это твоя маленькая прелесть. Аминь. Мальчик убежал. Наверняка он счастлив.
И мы стоим. Все как одна дружная семья. Как единое целое. Мы - народ! Нация! Великая раса дегенератов! А вот и мой заветный сундучок. Слава небесам! Брат будет доволен.
- Эй! Я просил же Вас положить лазерный меч. Будьте добры!
Я пришел а за ним и не зря же героически выстоял эту бойню!
Пока парень в оранжевой форме менял игрушку, он порвал "сундучок". У него тряслись руки. Он нервничал. Возможно это не его вина, но все же я попросил мне дать пакет.
А толпа бурлила. Жаль детей в этой толпе. За гамбургер их раздавить ничего не стоит.
Но любой культ требует жертв.
Комментариев нет:
Отправить комментарий